Корреляционный и регрессионный анализ взаимосвязи демографических и клинических особенностей пациентов Схоластической экономики.60+

www.ubble.co.uk. Тест доступен всем желающим.

В четверг шведские ученые представили тест, который позволяет пользователю определить вероятность своей смерти в течение следующих пяти лет, ответив всего на 11 (для женщин) или 13 (для мужчин) вопросов. сообщает Авторы подчеркивают, что результаты справедливы лишь для граждан Соединенного Королевства в возрасте от 40 до 70 лет, хотя, скорее всего, могут быть экстраполированы и на жителей "других развитых стран со схожей демографией и уровнем достатка".

В основу онлайн-сервиса легли сведения о здоровье, образе жизни и демографических данных 498 тыс. человек в возрасте от 40 до 69 лет, собранные в 2006-2010 годах в рамках проекта UK Biobank. В течение 5 лет после окончания проекта чуть больше 8,5 тыс. из них скончались, что и позволило выделить релевантные "факторы из области здоровья и образа жизни, для которых была показана отчетливая корреляция с летальным исходом".

А теперь представьте себе родившихся в 1900 или на пяток лет раньше мальчика и девочку, каковы их перспективы на выживание? Дотянут до тысяча девятьсот сорокового, или нет?

1914-1918 Первая мировая война

1918-1923 Гражданская война

1921 Советско-польская война

1921-1922 Голод в поволжье

1929 Начало коллективизации

1932-1933 Голод в СССР

1936-1939 Сталинские репрессии

1939-1940 Советско - финская война.

Председатель правительства России Дмитрий Медведев 21 апреля заявил, что в 1932 году средняя продолжительность жизни в СССР равнялась 35 годам. И посему, мол, повышение пенсионного возраста неизбежно, как победа коммунизма во всем мире! Он сказал это, отчитываясь перед Госдумой, и сослался на Росстат. Теперь люди, а точнее дураки, подумают, что в Советском Союзе люди умирали по естественным причинам, то есть, по болезни или по старости, до 35 лет. И тоже будут ссылаться на Росстат. Мне на Росстат ссылаться нечего, я сначала года был на похоронах двух своих приятелей, которым едва перевалило за пятьдесят. И жили они не поблизости от Челябинского комбината Маяк и не в Магнитогорске с Норильском. А вот цитата из Президента страны:"Если мы в 65 поставим возраст выхода на пенсию, – вы меня извините за простоту выражения, это отработал, в деревянный макинтош – и поехал? Это невозможно". У них что с премьером разный Росстат? Скорее всего Росстат один, а вот представление о жизни простолюдина разные.

Просто, "помпадур ничего не замечал. Он был от природы не сентиментален, и потому вопрос, счастливы ли подведомственные ему обыватели, интересовал его мало. Быть может, он даже думал, что они не смеют не быть счастливыми. Поэтому проявления народной жизни, проходившие перед его глазами, казались не более как фантасмагорией, ключ к объяснению которой, быть может, когда-то существовал, но уже в давнее время одним из наезжих помпадуров был закинут в колодезь, и с тех пор никто оттуда достать его не может. Тем не менее кое-что из происходившего даже ему бросилось в глаза. Прежде всего его поразило следующее обстоятельство. Как только он сбросил с себя помпадурский образ, так тотчас же все перестали оказывать ему знаки уважения. Стало быть, того особого помпадурского вещества, которым он предполагал себя пропитанным, вовсе не существовало, а если и можно было указать на что-нибудь в этом роде, то, очевидно, что это «что-нибудь» скорее принадлежало мундиру помпадура, нежели ему самому. Второе поразившее его обстоятельство было такого рода. Шел по базару полицейский унтер-офицер [к примеру, Грызлов] (даже не квартальный[к примеру, Нургалиев]), – и все перед ним расступались, снимали шапки. Вскоре, вслед за унтер-офицером, прошел по тому же базару так называемый ябедник [к примеру, депутат] с томом законов под мышкой – и никто перед ним даже пальцем не пошевелил. Стало быть, и в законе нет того особливого вещества, которое заставляет держать руки по швам, ибо если б это вещество было, то оно, конечно, дало бы почувствовать себя и под мышкой у ябедника. Стало быть, вещество заключено собственно в мундире; взятые же независимо от мундира, и он, помпадур, и закон – равны. Заключение это вскоре было самым блистательным образом подтверждено и другими исследованиями. Как ни старательно он прислушивался к говору толпы, но слова: "помпадур", "закон" – ни разу не долетели до его слуха. Либо эти люди были счастливы сами по себе, либо они просто дикие, не имеющие даже элементарных понятий о том, что во всем образованном мире известно под именем общественного благоустройства и благочиния[к примеру, в варяюской Швеции]. Долго он не решался заговорить с кем-нибудь, но, наконец, заметил довольно благообразного старика [к примеру, Александр Дугин] , стоявшего у воза с кожами, и подошел к нему. – Вот что, почтеннейший,– начал он,– человек я приезжий, и нужно мне до вашего градоначальника дойти. Каков он у вас?

–Это какой же начальник? – Да вон тот... главный... что на пожарном дворе живет. –А кто его знает! надобности нам в нем не видится. Помпадура даже передернуло при этом ответе. –Как же это, почтеннейший! до градоначальника – да надобности нет? А ну, ежели, например... что бы, например... Он стал отыскивать подходящий пример, но как ни усиливался, мог отыскать только следующий: –А ну, например, ежели в часть попадешь? –До сих пор бог миловал. А ежели когда попадем, тогда и узнаем. –Но, может быть, слухи какие-нибудь ходят... ведь это градоначальник, почтеннейший! говорят же о нем что-нибудь. –И слухов не знаем. Потому, ничего нам этого не надобно. – Гм... Стало быть, так и живете? и ничего не опасаетесь? –Опасаться как не опасаться; завсегда опасаемся, потому что все до поры до времени. –Может, закона боишься? –Говорю тебе: до поры до времени. Выедешь, это, из дому хоть бы на базар, а воротишься ли домой – вперед сказать не можешь. Вот тебе и сказ. Может быть, закон тебе пропишут, али бы что... –Странно это. Если ты ведешь себя хорошо, если ты ничего не делаешь... я надеюсь, что господин градоначальник настолько справедлив... –Ты и надейся, а мы надежды не имеем. Никаких мы ни градоначальников, ни законов твоих не знаем, а знаем, что у каждого человека своя планида. И ежели, примерно, сидеть тебе, милый человек, сегодня в части, так ты хоть за сто верст от нее убеги, все к ней же воротишься! Таково было содержание первого разговора. Покончив с кожевенником, помпадур устремился к старичку-мещанину[к примеру, Никита Михалков], стоявшему у палатки, увешанной лубочными картинками. Старик был обрит и одет в немецкое платье и сквозь круглые очки читал одну из книг московского изделия, которыми тоже, по-видимому, производил торг. –Почтеннейший! – обратился он к мещанину, – я человек приезжий и имею надобность до вашего градоначальника. Каков он? –А как вам, сударь, сказать. Нужды мы до сих пор в господине градоначальнике не видели. – Однако ж? –Так точно-с. От съезжей покуда бог миловал, а о прочем о чем же нам с господином градоначальником разговор иметь? –Стало быть, так живете, что и опасаться вам нечего? –Ну, тоже не без опаски живем. И в Писании сказано: Блюдите да опасно ходите. По нашему званию каждую минуту опасаться должно. –Чего же вы боитесь? О градоначальнике, как вы сами сейчас сказали, даже понятия не имеете – закон, что ли, вам страшен? –И о законе доложу вам, сударь: закон для вельмож да для дворян действие имеет, а простой народ ему не подвержен! –Не понимаю. –Да и не легко понять-с, а только действительно оно так точно. Потому, народ – он больше натуральными правами руководствуется. Поверите ли, сударь, даже податей понять не может! –Однако чего же нибудь да боитесь вы? –Планиды-с. Все до поры до времени. У всякого своя планида, все равно как камень с неба. Выйдешь утром из дому, а воротишься ли – не знаешь. В темном страхе – так и проводишь всю жизнь. –Но я надеюсь, что господин градоначальник настолько справедлив, что ежели вы ничего не сделали... В это время к беседующим подошел сельский священник [к примеру, Кирилл, в миру Гундяев] и дружески поздоровался с продавцом картин. –Вот, отец Трофим, господин приезжий сведение о господине градоначальнике получить желают. –Надобность имеете? – вопросил отец Трофим. –Да-с, надобность. –Личного знакомства с господином градоначальником не имею, да и надобности до сих пор, признаться, не виделось, но, по слухам, рекомендовать могу. К храму божьему прилежен и мзду приемлет без затруднения... Только вот с законом, по-видимому, в ссоре находится. –А они вот и насчет законов тоже разговорились, – вставил свое слово продавец картин, – спрашивают, боится ли простой народ закона? –Закон, я вам доложу, наверху начертан. Все равно, как планета... Но он уже не слушал дальше. Завидев пошатывающегося вдали, с гармонией в руках, мастерового [к примеру, Жириновский] ,он правильно заключил, что это человек несомненно сиживал на съезжей, а следовательно, во всяком случае имеет понятие о степени и пределах власти градоначальника. –Эй, почтенный, слышь! Но не успел он формулировать свой вопрос, как мастеровой сразу огорошил его восклицанием: –Вашему благородию, господину пррахвостову! Он шарахнулся, как обожженный, и скрылся в толпу. Там, чтобы не быть узнанным, подсел он на скамеечку к торговке [к примеру, Голиковой] , продававшей сусло и гречневики. –А позвольте, голубушка, узнать, – сказал он, – каков таков здешний градоначальник? Но торговка даже не взглянула на него, а просто сказала краткое, но сильное слово: –А что? видно, давно ты на съезжей не сиживал? Он был удовлетворен и уже хотел возвратиться восвояси, но по дороге завидел юродивую Устюшу [к примеру, Ксения Собчак] и не вытерпел, чтобы не подойти к ней. –Устюша! скажи ты мне, сделай милость... Но блаженная, не дав ему кончить, не своим голосом закричала: –Воняет! воняет!

В дальнейших исследованиях, очевидно, не предстояло никакой надобности. Результат перешел за пределы его ожиданий. Ни помпадуры, ни закон – ничто не настигает полудикую массу. Ее настигает только «планида» – и дорого бы он дал в эту минуту, чтобы иметь эту «планиду» в своих руках. Что такое «закон», что такое «помпадур» в глазах толпы? – это не что иное, как страдательные агенты «планиды», и притом не всей «планиды», а только той ее части, которая осуществляет собой карательный элемент. Они не могут ни оплодотворить земли, ни послать дождь или ведро, ни предотвратить наводнение – одним словом, не могут принять творческого участия во всем том круге явлений, среди которых движется толпа и влияние которых она исключительно на себе ощущает. Они могут воспрепятствовать, возбранить, покарать; но творчество никогда им принадлежать не будет, а будет принадлежать «планиде». Даже самая кара их имеет свойство далеко не «планидное», ибо, настигая одних, она не замечает, что тут же рядом стоят десятки и сотни других, которых тоже не мешает подобрать и посадить на съезжую. А потому толпа даже и в каре видит не кару, а несчастие. В хаотическом виде все эти мысли мелькали в голове помпадура. Одну минуту ему даже померещилось, что он как будто совсем лишний человек, вроде пятого колеса в колеснице; но в следующее затем мгновение эта мысль представилась ему до того обидною и дикою, что он даже весь покраснел от негодования. А так как он вообще не мог порядком разобраться с своими мыслями, то выходили какие-то душевные сумерки, в которых свет хотя и борется с тьмою, но в конце концов тьма все-таки должна остаться победительницею.

Впрочем, во всем этом была и утешительная для его самолюбия сторона, та именно, что ни помпадуру, ни закону никаких преимуществ друг перед другом не отдавалось. Эту сторону он понял сразу и ухватился за нее с жадностью. Конечно, исследование раскрыло ему не одно это, а гораздо больше: оно доказало, что он не что иное, как микроскопический агент великой силы, называемой «планидою», и что, затем, самая полезность его существования вовсе не так несомненна, как это казалось ему самому. Но он поспешил скомкать этот главный результат и проглотить заключавшуюся в нем обиду, сделав вид, что не замечает ее. Зато тем с большим жаром он привязался к другому, частному результату, гласившему об упразднении привилегий и преимуществ, приписываемых закону. Он даже шел дальше этого результата; он провидел перспективы и надеялся оттягать частичку в свою пользу. –Да-с; мы еще потягаемся! – бормотал он в забвении чувств, – посмотрим еще, кто кого!

Но первоначальный толчок, возбудивший потребность исследования, был так силен, что собственными средствами отделаться от него было невозможно. Так как вопрос пришел извне (от правителя канцелярии), то надобно было, чтобы и найденное теперь решение вопроса было проверено в горниле чьего-нибудь постороннего убеждения. С этою целью он отправился вечером в клуб, это надежнейшее и вернейшее горнило, в котором проверяются и крепнут всевозможные помпадурские убеждения. Обычная картина высшего провинциального увеселительного учреждения представилась глазам его. Кухонный чад, смешанный с табачным дымом, облаками ходил по комнатам; помещики сидели за карточными столами; в столовой предводитель одолевал ростбиф; издали доносилось щелканье биллиардных шаров; стряпчий [к примеру, депутат Исаев] стоял у буфета и, как он выражался, принимал внутрь. –А я, брат, пятнадцатую! – зазевал он, увидев приближающегося помпадура, – примем, что ли? Но помпадур был серьезен и не хотел, чтобы, по милости водки, плоды его давнишних изнурений пропали даром. –Ты вот пятнадцатую пропускаешь, – сказал он, – а я между тем успокоиться не могу! –Что такое? –Да все по поводу того разговора... за обедом; помнишь? – Брось! –Куда тут бросишь! закон, братец! –Ну, и пущай его! закон в шкафу стоит, а ты напирай! –Но ведь ты же сам говорил: до поры до времени? –А это именно и значит: напирай плотней! –Чудак! а под суд? –Вот потому-то и напирай! Стряпчий выпил шестнадцатую, поморщился и прибавил: –А закон пущай в шкафу стоит! Очень возможно, что помпадур удовлетворился бы этим подтверждением, потому что оно соответствовало направлению его собственных мыслей. Но «шестнадцатая» смутила его, и он решился продолжать проверку. С этою целью он подсел к предводителю, [к примеру,депутат Митрофанов] который в это время уже победил ростбиф и, хлопая глазами, обдумывал план кампании против осетра. Но настоящим образом он мог изложить только введение; ибо едва он выговорил слово «закон», как предводитель вскричал: Брось! –Закон-с... – повторил помпадур. –Оставь! В тот же вечер, за ужином, стряпчий, под веселую руку, рассказывал посетителям клуба о необыкновенном казусе, случившемся с помпадуром. Помпадур сидел тут же, краснел и изредка бормотал: закон-с. –Брось! – раздалось со всех сторон. –Напирай плотнее! На другой день утром помпадур, по обыкновению, пришел в правление. По обыкновению же, в передней первое лицо, с которым он встретился, был Прохоров [к примеру, гражданин Сидлоров]. Но время полемики уже миновало. – Влепить! – сказал он твердым и ясным голосом, и с этим словом благополучно проследовал в канцелярскую камору." - Из сатирических очерков «Помпадуры и помпадурши» (1863—1874) писателя Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина (1826—1889). Выражение встречается и в других его произведениях — «Истории одного города», «Современной идиллии» и др. Слово «помпадур» у писателя означает самодура-администратора, пользующегося покровительством высшей власти и потому упивающегося своей безнаказанностью, а «помпадурша» - его жену или фаворитку. Выразительность этого слова объясняется тем, что оно вызывает в сознании читателя несколько ассоциаций - с капризной фавориткой Людовика XV маркизой де Помпадур, помпезностью царского двора и с причудами отечественных купцов-самодуров. В 7-й главе очерков «Помпадуры и помпадурши» писатель говорит уже о «помпадурах в квадрате», подразумевая под ними законченный тип провинциального администратора-самодура, губернского царька, одуревшего от власти и безнаказанности. Имя нарицательное для человека такого рода.

Мужайся схоластический предпенсионер - пациент Схоластической экономики в возрасте от 60 до 65!"Скоро на тебя наденут деревянный макинтош и в твоем доме будет играть музыка. Но ты её не услышишь." - Из к\ф «Операция «Ы», и другие приключения Шурика».