Разработка методологии измерения производительности труда в сельском хозяйстве и на этой основе реализация подходов по переводу АПК схоластической экономики в режим экономии.

Может быть, вы и вправду больны клептосвинией? - О.Генри. Поросячия этика.

Надо сказать, что нравственность, которую некоторые называют моралью, а некоторые этикой, вещь достаточно гибкая. То есть, в любые этические представления, о своем или чужом хамском поведении, можно вносить коррективы. Для иллюстрации Семь заповедей, провозглашенные скотиной на скотном же дворе (так как слово энимал перевели на русский в названии книги как скотный, мне не хотелось бы отступать от канонического перевода):

Первая. Тот, кто ходит на двух ногах-враг.

Вторая. Тот, кто ходит на четырех ногах или имеет крылья-друг.

Третья. Скотина не носит одежды.

Четвертая. Скотина не спит на кровати.(позднее добавлено: с простынями).

Пятая. Скотина не пьет спиртного. (позднне добавлено: сверх меры).

Шестая. Скотина не убьет другую скотину. (позднее добавлено: без причины).

Седьмая. Вся скотина равна. (позднее добавлено: но некоторая скотина равнее других).

Поясню, подобного рода этическо-исторические коррекции на эпизоде не состоявшегося уголовного дела из истории средних веков. Вот каких- нибудь триста лет назад люди совершали моральные поступки, которые с точки зрения современной морали были не то что не этичны, а просто безнравственны. В тоже время совершались вполне приемлемые этические действия, но только с точки зрения современной нравственности, хотя триста лет назад они, эти действия, считались донельзя аморальными. Когда Петр Великий застукал свою женушку (бывшую лифляндскую прачку и будущую Императрицу Екатерину Первую), мягко, говоря сношающейся с птенцом гнезда петрова, он пришел в страшную ярость. Что тут мы имееем? Во-первых и во- вторых сразу два смертных греха: прелюбодеяние и гневливость. В третьих и четвертых, открытое пренебрежение десятью заповедями, вторично подписанными Богом. Переподписывать пришлось после того, как были разбиты о скалу первые две каменные плиты. Хотя, говоря по-совести, надо было бы их разбить о головы тех, кто плясал и поклонялся Золотому тельцу. Читай-идолу золотой скотины. Так вот. в мизансцене с венценосным средневековым тандемом, угадывается состав преступления по статьям семь и десять божественных скрижалей, соответственно, гласящими: непрелюбодействуй и не желай дома ближнего твоего, не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его...
Я думаю с ослами Господь, Бог погорячился. Если бы кто возжелал перевести всех наших ослов с насиженных мест скотного двора туда, где они располагают недвижимостью, мы бы возражать не стали. Оруэлл, понятное дело, не Нострадамус, но его предсказание оптимизма не внушает: Ослы живут долго. Никто из вас не видел еще мертвого осла. Вернемся к питерским разборкам. Вышеописанное мною - это еще неэтичные цветочки, упоминаемого, извините конечно за неэтичность, откровенного блядства! Дальше нас всех ждут аморальные ягодки, отягченные тем, что Петр Великий, застукав свою вторую половинку, наверняка, неоднократно, в этот момент, нарушал параграф третий опущенных с небес скрижалей: Не произноси имя Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя Господа напрасно. Значится так, подбодрив себя матюками, основатель города на Неве, сразу же покушается на заповедный шестой пункт, причем покушается с отягчающими вину обстоятельствами, которыми являются яростные проявления смертного греха под названием гнев. И не просто покушается, а сносит голову с плеч, выпестованного им же самим, птенчика. И пока еще кровь сочится из отрубленной башки, берет голову и, поднеся к лицу своему, целует в губы, теми же губами, которыми целовал крест. Что мы имеем в дополнение- наплевательское отношения великого нашего Петра к параграфу два кодекса, утвержденного уже после второго чтения. Где толкуется о том, что целовать необходимо только изображения Бога, а не отрубленную голову свиньи (это я про книжку Властелин мух, всякие аналогии с гражданским обществом и их богами не уместны). Вот вам, одно единственное событие из жизни самодержца и сколько антиэтики, аморальности и безнравственности в поступках вождя. Понятное дело, Император не простая баба! С емператоров разе спросишь, если он даже баба! Ну раз упомянули тех, о ком во времена петровы, ввиду их полной аморальности, говорили бабы-дуры, и волосы длинные ум короткткий, скажем и том, что этот распоясовшийся мужлан поообещал (но, не сделал, оставшись в правовом поле) заточить женщину в монастырь. Что, с точки зрения современной полностью феминисткой морали и таких же уголовных кодексов, не только безнравственно, но и уголовно наказуемо. Подумаешь, еще кому-то дала ( мужик, прибавь к списку десять и умножь на два) и сразу заточение. Такая мужская безнравственность должна была покараться средневековым уголовным законодательством по статье незаконное лишение своды. Справедливости ради, Петр Великий, как и современные депутаты схоластической экономики, имел возможность в один-два дня закон написать - своя рука владыка! Теперь, читатель понимает, что с точки зрения нравственных постулатов двадцать первого и даже двадцатого веков ,Император Петр Первый (он же гражданин П.А.Романов) персона абсолютно аморальная, не знающая основ этического поведения с бабами и подчиненными по службе в офисе. Живущая по своим собственным безнравственным законам! Низкое требование к собственным моральным принципам, делает его таким же аморальщикам, как гражданин Ульянов (Ленин), имевший в своей автобиографии факт сожительства с гражданкой Арманд. И это, при живой но пораженной базедовой болезнью жене гражданке Крупской. Имея, с позволения сказать, двух таких пассажиров на ограниченном двухсотлетнем историческом отрезке,мы подходим к самому главному в отношении перегибов с нравственностью и моралью. Ведь Ильича за то, за что других из партии исключали, товарищ Сталин ,как руководитель партячейки даже на собрание не вызвал пожурить. И не потому, что боялся расстрела вместе с ним всего ЦК, на основе ипатьевского передового сельскохозяйственного метода на основе опыта царской семьи (См. Горбачев с.х. ипатовский метод, Ельцин, то же самое но в реконструкции зданий и сооружений). Просто Сталин знал, что гимназический отличник закона божьего живет по принципама революционной морали. Основы который, были заложены проживавшем на Лазурном берегу ситуаеном Герценым из Лондона. Тот, за свои деньги, снял две виллы с видом на море рядышком, только для тогого, чтобы его жене было доступней миньетить у соседа. Сами понимаете, такие высокие отношения, что-то вроде перепродажи своей бывшей законной жене, нынешней законной женой, купленной за деньги мужа, недвижимости в курортном городе, типа Пятигорска, в туне не пропадают. И отцы-основатели государства развитогого социализма, имея такой гибкий опыт морали, выродили из себя малогибкий Моральный кодекс строителей коммунизма. В котором, по этическим соображениям, слово блядь через слово не упоминалась, хотя и вертелось на языке у всех его читавших. Хотя бы потому, что любовь там упоминалась только по отношению к социалистической родине, групповая любовь к странам социализма, а все остальные высокие отношения, вплоть до пропаганды скотоложства, относились уже к другому кодексу. Сейчас-то мы понимаем, что с точки зрения нравственности, кодекс этот, был документом не плохим. Но для морали двадцать первого века, и он оказщался не подходящим. И не только потому что не отражал достижения движения суфражисток, за последние сто лет.

Честность и правдивость, нравственная чистота, простота и скромность в общественной и личной жизни - как Вам такая кодексовая беспонтовость? Ни тебе синих ведерок, ни поездок к Другу со звонком на Сардинию, известному своими пристрастиями к танцовщицам. Которые совсем непротив-если хорошо платат(у них своя мораль, и кто скажет что у жены Герцена на том же Средеземном море в районе Франции она была выше чем у других в районе Турции). А вот еще: Непримиримость к несправедливости, тунеядству, нечестности, карьеризму, стяжательству. Что это есть хорошо в морале, теперь, мы и без создателя понимаем. Количество федеральных (это значит без регионалных) чиновников при тандеме скоро достигнет четырехсот тысяч. а государственных служащих миллион двести тысячь. Так что, моральный кодекс он бы обществу еще приглдился, в некоторых его частях. Ведь другой нравственности кроме прославляющей лозунг Самодержавие, првославие, доходность! - отцы основатели федерального обер феодолизма антигуманной направленности (ФОФАН) не предложили. Вот и живут, не зная о законах морали, мальчики и девочки-маугли, то в собачьих будках, то в хлеву с коровами, и никто на них внимания не обращает. Потому что нет на них на детей-маугли ни закона, ни Омбудсмена по правам маугли. Да новый закон предписывает проверять состояние наших детей соотечестников. Но только в США и во Франции. Понятно, поездка в эти страны, это Вам не по хлевам и собачьим, будкам шариться. И когда в схоластической экономике, даже вне хлева, вырастает поколение жесть, с высокоморальными принципами интернетсообщества, и когда представители этого поколения по идеологическим соображениям садятся на скамью подсудимах, общество должно понимать только одну вещь. Оно сажает на скамью подсудимых своих детей, которых вырастило по своим, не навязанным иностранными агентами, этическим принципам. В романе Петр Первый Алексея Толстого есть эпизод с вопросом за что человека сжигают на костре? И объяснение, за то что не так верует. И там же, мнение народа, ну и что, верует человек как умеет, как научили...

Не будучи не марксистом, ни вульгарным марксистом и никаким другим марксистам, и человеком никогда не состоявшем в партии, я представлю свой взгляд на гибкость нравственности и морали, сославшись на работу Плеханова (его имени университет у нас есть, там готовят педагогов наших детей, как есть и имени Герцена, там преимущественно женский студенческий корпус) Карл Маркс о французском материализме восемнадцатого века. Так вот Плеханов писал:

Если человек черпает все свои ощущения, знания и т. д. из внешнего мира и из опыта, приобретаемого от этого мира, то надо, стало быть, так устроить окружающий его мир, чтобы человек получал из этого мира достойные его впечатления, чтобы он привыкал к истинно человеческим отношениям, чтобы он чувствовал себя человеком. Если правильно понятый личный интерес есть основа всякой нравственности, то надо, стало быть, позаботиться о том, чтобы интересы отдельного человека совпадали с интересами человечества. Если человек не свободен в материалистическом смысле этого слова, то есть если его свобода заключается не в отрицательной способности избегать тех или иных поступков, а в положительной возможности проявления своих личных свойств, то надо, стало быть, не карать отдельных лиц за их преступления, а уничтожить противообщественные источники преступлений и отвести в обществе свободное место для деятельности каждого отдельного человека. Если человеческий характер создается обстоятельствами, то надо, стало быть, сделать эти обстоятельства достойными человека.

Плеханов конечно идеалист, по- сравнению с Ульяновым. или Сталиным. И я ему по-большому счету только хочу верить! Да и то только потому что даже материалист Сталин, загнав страну в скотские условия, не смог сделать поголовно всех скотами, и это хорошая новость. Но есть и плохая- нескотов в схоластической экономике осталось мало. Есть, правда, еще животные, но на всех мауглей незнакомых с моралью, порожденных за двадцать лет схоластическим обществом, их не хватит. Так что, схоластическое общество ищет выход и находит-жить по скотски, пожирая плоть от плоти своей, и распихивая ту человеческую плоть, коию не удалось морально сожрать, по клеткам. А лишнюю, с точки зрения скотов, плоть от плоти своей сначала жечь за гаражами, а затем и сваливать полные бочки с человеческими эмбрионами в овраг (потому как бензин дорог). И действа те, на глазах безнравственной скотины низших социальных уровней. Высший уровень безнравственности предполагает, проплатиь и отслужить молебен над оврагом с бочками для зародышей о невинно убиенных... Самодержавие и православие, как всегда идут рука об руку с доходностью! Отсюда их мораль!
Тем же, кому удастся пережить состояние зародышей схоластической экономики напоминаю. Десять заповедей, это всего лишь контракт с Богом по которому человек-божий (и не божий) не обязан быть скотом, если, конечно, сам этого не захочет.

Оруэлл о подобной индентификации и самоиндентификации писал так: Они переводили взгляд со свиньи на человека, с человека на свинью и снова со свиньи на человека, но угадать, кто из них кто, было невозможно.